Когда составлял маршрут следования, очень хотел попасть именно в Худжанд. Но никак не получалось — судя по карте, дорога проходит мимо него. В процессе поездки из Ташкента до Душанбе выяснилось, что посещение города неизбежно.
Я уже писал, как встретил нас город, произведя не особливо хорошее первое впечатление. Сегодня я расскажу, что случилось после того как мы уехали с западного автовокзала, что мы смотрели, видели и встретили.
Вторая часть статьи будет посвящена нашим приключениям уже во второй приезд — когда ехали из Душанбе в Худжанд. Там будет про прогулку по вечернему Худжанду, ночёвку в городе и отъезде в сторону дома. Так как материала по самому отъезду немного, решил не выносить его в отдельную статью.
Худжанд
Худжанд — один из древнейших городов Средней Азии, основанный аж в 7 веке до нашей эры. Когда-то давно по этой земле ходили войска Александра Македонского, переназвав его в Александрия Эсхата. Потом город захватили арабы. Ну а про Чингизхана вы знаете — он и тут побывал. Правда, город оказал агрессивное сопротивление, и в итоге был разрушен. По некоторым данным, именно в Худжанде когда-то жил Ходжа Насреддин (эта информация меня порадовала больше всего). Россией город был «завоёван» в середине 19 века, что в итоге вылилось в участие Таджикистана в составе Советского Союза. Хотя, на момент завоевания и установления Советской власти, город принадлежал узбекскому государству. Уж не знаю, как так получилось, ибо история-то тут творилась таджикская. Город Худжанд в Советскую эпоху назывался Ленинабад (типа, в честь Ленина) — переименовали обратно только в 1991 году.
В городе имеется несколько крупных достопримечательностей, которые мы не посетили за неимением времени. Населения в городе — в районе 200 000 человек, что делает его небольшим, а взгляды местных более заинтересованными в твоей личности. Тем не менее, это второй по размеру город Таджикистана, считаю, что Северная столица страны. Или, как минимум, культурный центр.
Первый взгляд на Худжанд: 21 марта
Напомню, 21 марта, в 4 часа дня мы прибыли в Худжанд. На ту самую автостанцию, где одиноко стояло два джипа «до Душанбе», без людей, пустота. И разваленные здания вокруг. Потусив здесь с полчаса, мы решили двигать в город: не ночевать же здесь, хоть до аэропорта доедем, там переночуем.
Прыгнули в 55 маршрутку, чья конечная, отдали 2 сомони за обоих и поехали в сторону центра. Маршрутчики здесь тоже не как в Казахстане. На какой-нибудь Алтын-Орде мимо проходить будешь, а кондуктор тебя уговорит сесть в машину. В Таджикистане будешь ходить рядом и невербально изъявлять интерес, им будет всё равно. Пришлось самостоятельно выяснять, что за маршруты и куда идут. Интернета, напомню, ещё не было.
Я так и не понял, где находится «верхний» автовокзал. Но, судя по гуглокартам, он в районе улицы Северной. Итого, маршрутка двинула к центру, через улицу Новобахор, до улицы Сырдарья, потом по Гагарина на проспект Рахмона Набиева.
Проспект Рахмона Набиева примечателен тем, что он идёт прям вдоль реки Сырдарьи. Река эта мне известна была и до — очень-очень смутно, воспоминаниями из рассказов, что мы слушали в школе. Река идёт через Таджикистан в Узбекистан, а оттуда — к нам, в Казахстан. Её маршрут пролегает весьма далеко от Алматы, потому в первый раз я увидел её в Таджикистане.
Вот эта фотография, что выше, сделана уже на проспекте Р. Набиева. Это по ту сторону реки. Для того, чтобы туда попасть, нужно проехать по мосту. Фотографии есть, но они настолько отвратительного качества и вида, что показывать не буду. Однако спойлер: в этих же местах мы были 24 марта, и фотографии будут ниже.
Мы вышли из маршрутки в самом центре города, на пересечении улиц И. Сомони и Камоли Худжанди. Далее я местами рассказывал: купили сим-карту МегаФона, покурили, да двинули к «Старому автовокзалу» (так было указано на карте). Да, девочке из офиса продаж МегаФона ещё раз спасибо, помогла — после завершения рабочего дня, в самый праздник Навруз, да ещё и с казахстанским паспортом. Прям удачно мы с ней встретились в этой жизни.
Увидеть такие пейзажи после того, что мы увидели на автовокзале — вытянуть «вау» на контрасте. В этом моменте я был уже не против не ехать обратно в Узбекистан. Да и остаться ночевать в Худжанде не казалось чем-то нереальным. Однако, чтобы почекать возможность уехать в Душанбе, таки пошли в сторону вокзала. Далее — фотографии, сделанные на улице Камоли Худжанди.
Улица Камоли Худжанди
Вот. А чуть дальше уже автовокзал. Про том, как мы торговались, как сели в машину и поехали в Душанбе, вы уже в курсе. Могу только выложить ещё парочку фотографий — то, что мы уже не застанем, и возможно, никогда. Фоточки сделаны уже из такси, потому за качество не ручаюсь.
Таким галопом и прошёл «первый» день в Худжанде. В половину восьмого вечера мы выехали за пределы города и катили по горной дороге в Душанбе. Но вы уже знаете, да-да.
Эмомали Рахмон. Я говорю тебе привет
Думал я, куда засунуть своё мнение рассказ о культе личности президента Таджикистана. Считаю, что в статье о Худжанде ему самое место: именно здесь мы впервые с этим столкнулись. Тем более, в перерыве между «первым» и «вторым» днями в Худжанде есть пауза в несколько суток [Душанбе, день один, день два], а значит, и место для этого рассказа. Тут — без привязки к местности, в целом.
Если вкратце, то на каждом более-менее заметном здании висит портрет улыбающегося президента Таджикистана. Если это, конечно, не про Рудаки и Сомони — их тут, как я понял, уважают, и с нынешней властью не путают.
Эмомали Рахмон родился в 1952 году в Таджикистане. При рождении, что характерно, имел фамилию Рахмонов, впоследствии отказавшись от ненавистного русского окончания -ов. Так, к слову, делают во всех странах Средней Азии, некогда бывших в составе СССР — и плебеи, и элита. Президентом Рахмон является аж с 1994 года — то есть, он прошёл/пережил гражданскую войну в Таджикистане, которая закончилась в 1997 году. Кроме войны пережил ещё и покушение на себя лично (был ранен).
Будучи президентом, с подачи Рахмона было внесена туева хуча и ещё чуть-чуть поправок, приносящих президенту оче много профицита. Например, в Таджикистане нет ограничения на возраст президента, а также есть возможность занимать два семилетних срока подряд.
Помимо того, что Эмомали Рахмон, с декабря 2015 года он занимает ещё одну должность: Основатель мира и национального единства — Лидер нации. Прям вот так, целиком. Полагаю, появилась эта «должность» в процессе наблюдения за братскими народами стран бывшего СССР. Тут пошли ещё дальше — Назарбаева подобными эпитетами не обзывают в СМИ. В Таджикистане же это официальное имя президента.
В сухом остатке мы получаем фактически культ личности президента Таджикистана. Что выражено в его портретах, населяющих много-много окружающих зданий. И в Душанбе, и здесь, в Худжанде.
Думаю, фотографий достаточно. Теперь можно чуток поразмышлять на эту тему. Как вы считаете, есть ли смысл в подобном развешивании портретов? Нет? Самодурство? Как бы ни так.
Если вернуться чуток в прошлое, можно вспомнить что примерно на этой территории, да и у нас, Казахстане, была Советская власть. Последняя была по-большей мере тоталитарной диктатурой. Помните все эти статуи Ленина с вытянутой рукой? Просто так ставили их?
Это игра на инстинктах. Развешанные тут и там лики говорят подсознанию электората, типа «я тут, и я слежу за тобой. Накосячишь — узнаю, накажу». Портреты с другими диктаторами (Путин там диктатор, нет?) показывают тому же электорату, что субъект на короткой ноге с сильными мира сего. По идее, это добавляет в эффекте. Отдельного внимания заслуживает фотография президента с детьми: это почти прямое указание. Диктаторы любят окружать себя детьми (и женщинами, зачастую). Если лидера любят дети, значит он действительно лидер — это в человеческой прошивке. Кто-то попадается на это, не зная как это работает, а кто-то знает принципы и играет на них. Живой аналогичный пример — президент КНДР. Просто посмотрите, что происходит в Северной Корее в этом плане.
Тем не менее, я отношусь ко всей этой суете нейтрально: ни к чему не призываю, никому не диктую, как относится к сабжу. Такое мое графоманское ИМХО. Сами таджики, по моему мнению, тоже ничего против президента не имеют. Хоть и слышал мнение, что в Таджикистане диктатура, а вся власть в одних руках. Тут, кстати, в январе 2017 года мэром Душанбе стал сын Эмомали Рахмона. Что кагбэ намекаэ.
Ну да вернёмся на улицы Худжанда.
Второй взгляд на Худжанд: 24 марта
24 марта, в 17:40 нас высадили из тонированного «Лексуса» — где-то в центре Худжанда, на улице Гагарина. Мы сами вышли, вернее. И пошли по этой самой улице Гагарина Потому что тут ближе до Сырдарьи, чем от автовокзала. Цветущий, тёплый Худжанд.
Возвращаться в Худжанд было приятно: если в первый раз мы здесь были галопом в незнакомом небольшом городе, то теперь мы вернулись, как к старому приятелю. Мысль о том, что попасть в Казахстан мы сегодня уже не успеем напрягала, но уже не так чтобы: за время дороги смирились с мыслью о том, что остаёмся ночевать в Худжанде.
По деньгам оставалось вообще ничего, плюс не было понимания, во сколько обойдётся дорога до границы и от неё до границы Казахстана. Узбекскими деньгами тоже осталось немного: 45 000 сум. То есть, позавтракав в Душанбе, сегодня мы явно остаёмся без ужина. Но, что-то с ситуацией делать было надо прямо тогда, потому мы пошли гулять и смотреть город. Пока его было видно.
А на заднем плане — дым от мангала. Чёрт, как же оказывается хочется есть, когда есть не на что! Серьёзно: я чувства голода в принципе не чувствую, но именно тогда я обтекал слюной проходя мимо мангала. А рядом шла женщина, которая тоже наверняка не против была поужинать. Но увы. Вот и шли мы мимо, делая хорошую мину при плохой игре.
Минут через 15 мы дошли до точки назначения — реки Сырдарьи.
Сырдарья — вторая по водности река Средней Азии. Плюс, в Худжанде она, как я уже говорил, полноводнее, чем в Казахстане. И вот стоишь ты на мосту над рекой и думаешь о вечном. А когда фотографируешь реку — боишься уронить телефон в воду. Оттуда-то небось уже не достанешь. Красивая река, величавая.
Долго всё равно не простоишь. Времени на часах — 6 часов, уже начинает темнеть. Мы спустились на дорогу и пошли вдоль реки на юг. Это вот на фотографии вверху дорогу видите? По ней и пошли.
По-моему, именно эти районы — самый центр города. Центр, в который водят гостей, чтобы гости удивились.
Оффтоп: если такую арку ставят в Казахстане, на ней обязательно пишут «Парк Первого Президента».
По-моему я ещё не обращал внимание читателя на флаги. Флагов Таджикистана и флажков в цветах флага в стране очень и очень много. Прямо вот везде, и много. С чем связан этот момент — пока не разобрался.
С улицы Рахмона Набиева мы свернули вниз, на уже знакомый проспект Исмоила Сомони. Здесь, по сути, началось наше знакомство с городом Худжанд.
С проспекта Сомони можно уехать до аэропорта. На том же маршруте, на котором мы ехали от автовокзала 21 марта. Посовещавшись и посмотрев на часы (на которых было почти 7 вечера), пришли к решению, что можно и пешком дойти до аэропорта. Чем позже туда придём — тем меньше времени проведём внутри. Тем более, там нас никто не ждёт.
А что было потом… Потом мы вышли на дорогу до Чкаловска — там же находится аэропорт. Шли по Гафуровскому проспекту. На часах — 8 вечера, вокруг никого. Только трасса и цветущие сады. Достали семечек, что брали на пробу в Душанбе. Шли, щёлкали семечки и разговаривали ни о чём. И это, если так подумать, один из самых романтичных эпизодов моей жизни.
Бустон (Чкаловск)
Я без понятия, как так получилось. Худжанд граничит с Чкаловском — эдакое подхуджандтье, где находится международный аэропорт и вокзал. А вот Гафуров в планы не входил — он находится чуть дальше Чкаловска.
Хотя, если быть точнее, никакого Чкаловска здесь нет. Год назад национализация названий добралась до города, переименовав его в Бустон. Так же называется населённый пункт, что находится возле границы с Узбекистаном. Фантазия, конечно, аховая — оба населённых пункта совершенно случайно находятся в одной области, и одинаковые названия вносят путаницу.
Ну да и ладно, мне-то что теперь. Бустон — небольшой город, на манер Каскелена в Алматинской области. Жителей здесь около 33 000, никаких полимеров нет, но есть история: это — «первенец» атомной промышленности СССР. Здесь была сделана первая атомная бомба. Тогда же, в СССР, город был закрытым и назывался Ленинабад-30. Топонимика советского человека так же, фантазией не блистала. Сегодня Бустон (ака Чкаловск) это город-спутник Худжанда, содержащий несколько стратегических объектов — о них я уже говорил: аэропорт, вокзал.
Свернув с Гафуровского проспекта, мы, ориентируясь по картам и только, шли в полнейшей темноте туда, где должен был быть аэропорт. Находится в подобных населённых пунктах в 9 часов вечера — тот ещё аттракцион. Но, если в Таразе я бы в это время на улицу не вышел, то тут — спокойно. Во-первых, таджики в это время по улицам не шатаются, во-вторых, таджикской гопоты я в Таджикистане в принципе не встречал, а в-третьих, у нас не было выбора. Вот мы и шли.
Шли насквозь: сначала по более-менее крупной (по меркам Чкаловска) улице Гагарина, потом через переулки к прямой дороге до аэропорта. Не то, чтобы было не интересно посмотреть ещё один город. Его тупо не было видно (ибо ночь), да и нарваться на незапланированные приключения за две границы от дома не хотелось.
Где-то по дороге услышали крик толпы. Как раз в том направлении, в котором шли. Если бы было светло, мы бы переглянулись. Но было темно и предложение обойти шумную толпу. Однако, всё равно пошли, на удачу. Оказалось, рядом военная часть, и товарищи военные затеяли марши, пока весь город спит.
Мы остановились чуть дальше, добили последние две сигареты и пошли по прямой к терминалу аэропорта. Женщина ранее ночевала уже в аэропорту, где-то в России. Для меня же это был некоторого рода срывающий крышу экспириенс. Но делать нечего. А ночевать — негде.
Товарищ, стоящий рядом с будкой на фото выше направил нас по верному пути. Терминал находится с левой стороны, как зайдёте за вон те ворота, мимо охранника.
Перед тем, как идти, я поинтересовался у женщины: а как это происходит? Зашли, сели, сидим? Говорит, типа да, вещи пропускают через сканер и проходишь, сидишь. Заходим мы такие в терминал. Женщина кладёт свои вещи на сканер, чувак у сканера вещает чисторусским языком: «Девушка, вы куда?». Это был разрыв шаблона. У женщины, ага. Путаясь в словах, молвит что де в аэропорт. Вижу — атас. Пускать нас не хотят. Включаюсь. Объясняю товарищу у сканера, что мы из Алматы, ехали из Душанбе, не успели на границу, денег нет, ночевать негде. Товарищ говорит: «так бы сразу и сказали». Гостям, говорит, они всегда рады. И пропускает нас, проверив на металло-детекторе. Говорит, что в Таджикистане нет такой темы: зайти без билета. Провожающие провожают отбывающих на улице. Встречающие встречают своих там же — как в аэропорту Ташкент. Но пустил, и хорошо.
Так как эта ситуация сама по себе напряг, и по сути, мы благодарны пустившему нас внутрь охраннику, то и фотографий аэропорта изнутри я делать не стал. Эдакая благодарность, ага. Зал ожидания аэропорта Худжанда представляет собой сравнительно небольшое помещение, где стоит рядов 12-15 металлических сидений. Вокруг — магазины: электроника, сим-карты, продукты питания.
Выбрав один из рядов этих синих металлических сидений, мы сели ждать утра. Спокойно ждать в аэропорту получается мало. Само здание изнутри нереально холодное — на улице теплее. Это всё последствия отсутствия центрального отопления, полагаю. Сидения, не смотря на то, что на них лежит накидка, также невменяемо холодные. Минут через 20 такого ожидания пошёл в уборную, одел водолазку на футболку. Помогло мало, честно сказать.
Спать на сидениях аэропорта тоже невозможно. Посидел, попробовал читать, потом попробовал послушать музыку и дремать, параллельно. Ночью время бежит быстро, и здесь было так. При том, я не могу вспомнить, когда ещё было так, когда мне хотелось, чтоб ночь прошла быстрее.
Рядом ещё и женщина умирающая — я-то терплю все эти невзгоды, её колбасит от холода. Ситуация, конечно. Ну и не поужинали мы — считай, почти сутки на этот момент не ели. Но это ерунда, по сравнению с остальными данными. Не до еды было, дожить бы до утра.
От Бустона до автостанции
Утро у нас началось в 5 часов. Просто не выдержали. Встали и вышли туда, где этот четвертый, незапланированный к посещению город. Состояние — атас. Ехать — некуда, рано. Прямо в городе встали на остановке, съели булочку, купленную в душанбинском «Ашане» 23 марта. На календаре, на минуточку, было 25 число.
Возвращаться на большую дорогу (Гафуровский проспект) решили тем же путём — где ночью на ощупь пробирались. Идти утром было гораздо проще — в шесть часов утра уже всё отлично видно.
На Гафуровском проспекте нас ждал сюрприз: через каждые сто метров стояли полицейские. Как в Узбекистане. Ну или как в Казахстане, когда кто-то важный едет. Потом в интернетах смотрел: в Худжанде в это же время был Эмомали Рахмон, президент Таджикистана, Основатель Мира.
Примерно в это время я совершил логическую ошибку. Вместо того, чтобы сесть на маршрутку я заставил предложил дойти до автостанции пешком. Типа, утро, и толку большого не будет, если сейчас приедем до станции. У женщины не было выбора Женщина согласилась, и мы пошли. К слову, идти оставалось около 14 километров. Это если по прямой.
В Худжанд мы зашли в районе половины седьмого утра. Дальше я фотографий не делал, ибо перманентно выключался, прямо на ходу. Если честно, я не то что не могу рассказать, что видел вокруг, я сам смутно помню, что происходило. И даже моменты этих фотографий, что случились после выхода из аэропорта, я не помню. Мы просто шли. И выключались. Хотя, кажется, тут женщина оказалась выносливее меня.
От Худжанда до границы с Узбекистаном
Вот дальше за тайминги не ручаюсь. Спустя 40 минут мы пришли на автовокзал. Ещё с полчаса пытались выяснить, на чём можно уехать до границы. Путём вербальных переговоров выяснили, что уехать можно на маршрутках, стоящий прям там, где конечная 55 маршрута. Представляют собой эти маршрутки незаконное что-то (чаще Хёндэ Старекс), без номера маршрута и отъезжающее по набору людей. Доехать до приграничного Бустона (пгт, не путать с городом Бустон, который Чкаловск) стоит 15 сомони с человека. Оттуда ещё надо брать такси до границы — ещё сомони 10 с человека. Тут же стоят такси — они тоже едут в ту сторону, а кто-то и до границы. Цены не помню. Кажется, 30 сомони с человека, но это не точно.
15 сомони на человека у нас было, по 10 сомони на дорогу от Бустона уже нет. Делать, опять же, нечего. Решил, сейчас отдохнём в маршрутке, а от Бустона дойдём пешком. 9 километров всего. Пффф.
Маршрутка набралась минут за 20. Женщина спала рядом, я наблюдал за дорогой. Водитель, крайне неприятной наружности молодой парень, чтобы не платить за проезд по трассе, поехал в объезд. В народе называется «плотиной», дорога лежит вдоль границы с Узбекистаном и заканчивается тем же Бустоном. Отличий от платной трассы несколько: во-первых, асфальтового покрытия на этой дороге практически нет, во-вторых, приходится делать крюк. То есть, маршрутка поехала в обратную сторону, к Душанбе, чтобы после поехать к плотине. Особо и не повозникаешь так-то, вот и ехали. Я смотрел в Maps.me, женщина рядом спала. А за окном мелькали пейзажи окраины и окрестностей Худжанда…
Незапланированная остановка ждала нас аккурат возле КПП с Узбекистаном, но другой — там, где сразу за границей узбекский город Бекабад (куда с Куйлюк базара такси ездят). Проехав поселок городского типа под именем Нау, мы встретили пост полиции. Машину остановили, водителя попросили на беседу. Минут через 10 полицейские подошли и что-то сказали. Я попросил пассажиров перевести, что он сказал. Откликнувшийся попутчик пояснил, документов на машину де у водителя нет, а номера висят от другой машины. Такие вот дела.
Нас попросили выйти. Была мысль воспользоваться шумихой и рвануть через границу. Перед тем как идти поинтересовались у полицейского (который чуть-чуть, но говорил на русском языке), можем ли мы перейти границу здесь, при условии, что у нас казахстанский и российский паспорта. Получив категоричное «нет» (пункт пропуска только для местных, не международный), мы остались стоять возле машины. А куда идти? Если от Худжанда мы бы доехали за те же 15 сомони, то отсюда уже никак. Такое вот приключение — быть тотально уставшими, после переезда с Душанбе и ночёвки в аэропорту, стоять непонятно где, и не иметь планов эвакуации. Собственно, одна из причин, почему я не делал фотографий: не до этого было.
Кто-то просил полицейских отпустить водителя, чтобы он нас таки довёз до Бустона. Полицейские качали головой и прям утвердительно вещали, что без шансов. Через полчаса те же полицейские поймали мимопроходящий микроавтобус и вынудили его водителя забрать нас. Условия такие: по 7 сомони с человека отдаём водителю конфискованной машины, по 7 сомони — «новому» водителю. Это тоже удивительно — полицейским вообще должно быть по барабану, а они ещё разводят подобные ситуации.
«Отдавание» наших 14 сомони за двоих переросло в конфликт: тот самый молодой таджик водитель вёл себя откровенно нагло и агрессивно. Дали ему купюру в 20 сомони, получили сдачу в 3 сомони. Опять же, тут у него машину забирают, а он пытается на ровном месте наколоть тех, кого он вообще в другую сторону повёз. «Торг» длился три итерации. За последним сомони (реально, когда зажал 1 сомони) я полез вон из маршрутки. «Разговаривать». Ну, усталость плюс сама ситуация накладывали определённый отпечаток. Я был готов пойти бить ему морду за этот долбанный один сомони (39.1 тенге, напомню). Плюс, это были последние деньги, мы больше суток не ели и планировали как-то пообедать, когда доедем до Ташкента. Забрал я этот сомони.
В первый микроавтобус влезли не все. Водитель уже ехал не пустой. Но мы уехали «первой партией». С нами была женщина, то ли узбечка, то ли таджичка, но с русским паспортом. Она тоже не смогла пройти через границу до Бекабада. Ещё с нами было несколько таджиков, которые говорили о том, что тот таксист — парень молодой, и ещё дурак. А нужно быть гостеприимными и адекватными. С одним из этих таджиков таксист цеплялся, тоже за какие-то копейки.
Через часик мы были в Бустоне. У меня в руке было зажато 14 сомони, которые мы должны отдать за проезд. В кармане лежало ещё 20 сомони — те деньги, что мы потратим на обед в Ташкенте. А тут женщина решила вести диалог с водителем, на предмет доставки наших тел прямо до границы. Водитель согласился довезти нас — за 3 сомони (говорит, «за три рубля с человека довезу»). И у нас были эти деньги. Та самая двадцатка — как раз отдать за проезд, и 14 сомони останется. Я был против того, чтобы отдавать давадцатку, с одной стороны. С другой стороны — идти 9 километров тоже как-то не особо улыбалось: потерять ещё часа два.
Доехали до границы, отдали 20 сомони. Прошли мимо таксистов, потом мимо пресловутой «нейтральной зоны». Мимо пятака, который похож на заводские постройки. Мимо стайки грузовиков с иностранными номерами (теми же самыми, что стояли здесь, когда мы ехали в Таджикистан).
КПП Фотехобод
Когда переходишь КПП Фотехобод в сторону Узбекистана, также нужно найти маленькую тонированную будку и отдать паспорт туда. Там нас ждали новые приключения. Благо, небольшие.
Женщина протянула свой паспорт в окошко. Таможенник посмотрел на даты на печатях и сказал: а где регистрация? Мы заехали в Таджикистан 21 марта, а выезжали 25 числа. То есть, 5 дней — гражданам России нужно регистрироваться после трёх дней, как в Узбекистане. Тут же таможенник попросил мой паспорт, когда увидел «корочку», как-то потерял интерес. Говорит, у тебя де всё в порядке. С Казахстаном соглашение о том, что можно не регистрироваться, если до 30 дней в Таджикистане.
Отмазывались так: 21 приехали поздно, 22-23 праздники, а 25 — вообще суббота. У кого, спрашивает, праздники? И действительно, въезжая в Таджикистан мы не удосужились узнать ни то, через какое время нужно регистрироваться, ни то, когда тут у них выходные дни по случаю Новруза. Посчитав что-то в своей Нокии, таможенник проставил печати и отпустил нас дальше.
Сразу за будкой стоит ларёк Duty Free. Я о нём уже писал, когда мы ехали из Узбекистана сюда. Неприметный такой ларёк, деревенский магазин. Нас там вряд ли что могло заинтересовать. Однако, оттуда раздался клич: хотите де, поменять сомони на узбекские сумы? Поразмыслив (очень-очень быстро), я понял, что таки хочу. Там, сразу за границей деньги меняют, но можно и попасть. И в тюрьму. Отдали таджику 13 сомони (1 сомони был мелочью, дирамами, их не взял). Получили взамен две пятитысячные бумажки сумов. Курс, конечно, не ахти, но на таких суммах особо не поторгуешься. Ну и ладно.
Здесь настало время прощаться с Таджикистаном. Тёплая-тёплая страна, хранящая остатки традиций и помнящая своё прошлое. Как только мы заехали, Таджикистан казался мне чем-то типа Кавказа (где я пока не был). Эти горы, гостеприимство, язык, манера разговора… Вот прямо как заехали, до тех пор, пока не выехали. Таджики сильно отличаются от остального среднеазиатского народа: всё-таки они ближе к Персии, чем к Монголии. Когнитивный диссонанс, в общем. Действительно, будто в другом мире побывал. Думаю, однажды мы с тобой увидимся, Таджикистан.
КПП Ойбек
В Узбекистан возвращаться, почему-то, не хотелось. Хотя ничего эдакого с нами там не случалось за всю поездку. КПП на узбекской стороне — это не таджикское, не кыргызское и даже не казахское КПП. Тут всё серьёзно.
Когда мы ехали ТУДА — у меня смотрели гаджеты. В этот раз обыскивали уже меня. Таможенники тщательно поинтересовались, везём ли мы что-то запрещённое, передавали ли нам что-то таджики, и так далее, и так далее. Потянувшись в кресле он изрёк фразу: «а то я бы вас посадил». В тюрьму, в смысле.
Атмосфера конкретно на этом КПП легка за счёт практически полного отсутствия людей, но время идёт бесконечно, ибо никто никуда не торопится. Обследовав содержимое моей сумки, меня отправили в комнату — обыскивать. Пораскинув мозгами, я скинул перцовый баллончик (да, он был со мной всю дорогу, но ни разу не потребовался) в уже обысканную сумку, и со спокойной душой двинул на обыски.
Женщина рассказывала, что их раздевали — тщательно-контактная проверка. Нас (коих, не считая офицера, было трое) не обыскивали. Металлодетектором провели, как в ташкентском метро, да заставили из карманов выложить вещи. Естественно, ничего предосудительного со мной не было (и быть не могло). Общее время, что занял проход границы лично у меня — минут 40, что для узбекской границы неплохо.
С женщиной тяжелее. Та фемина, что обыскивает женщин куда-то отлучилась, и стайка лиц женского пола томилась в ожидании оной. Мне, хоть досмотрели и отправили дальше, паспорт не отдали. Помятуя о связи с вон той женщиной, которая сейчас по левую руку от меня сидит на кровати, сумку зашивает ноутбучную (привет, дорогая). Типа, вместе пришли, вместе уйдём, нафига мне пачпорт. Таможенники были все те же самые, что и 21 марта — оттого и помнили. Тогда мы долго тусили на таможне. Вот я и стоял, ждал, делал вид, что мне интересны политические и патриотические сентенции на стенах КПП.
«— Где твоя тёлка?» — услышал я голос прямо у левого уха. До боли знакомый голос принадлежал тому самому таможеннику, что рассказывал мне про непотребства и выяснял степень женственности моей «тёлки».
Вон она, говорю. Стоит. И глазами туда, где она действительно стоит. Скучно чуваку, он и продолжил ту же тему с обсуждением того, кто с кем и когда спит. Жаль, я уже не помню, о чём он говорил — до этой статьи я добрался почти через месяц после диалога. Да и не важно, в принципе. Помню, что он рассказал о том, что Ойбек — круглосуточный контрольно-пропускной пункт, и что мы, в принципе, успели бы 24 марта. Смысла успевать не было: в Ташкенте на улице уже не переночуешь.
Потом таможенники поинтересовались тем, куда мы направляемся дальше, а получив ответ, что до Черняевки (то есть, в Казахстан), покачали головой, как та таджикская бабушка и пожелали удачи. Много людей там, говорит. Много. Мы попрощались и больше никогда не увидимся.
Дорога до Черняевки от Ойбека
Вышли мы за пределы КПП, а там таксисты — тут как тут. И агрессивные, шопестец. Мы же идём в сторону уборной. Наученные опытом, мы знаем, где она тут находится, знаем, что все эти таксистские «по дороге сходите» ничего не весят. Вот это вот «там нет уборной», это почти как кыргызское «маршрутки тут не ходят, поехали на такси», когда ты точно знаешь, что маршрутки за углом стоят. И опять же, из опыта знаем, что если есть возможность сходить в туалет — надо идти. С трудом отбившись от стаи таксистов, пошли.
И только мы выходим обратно, как, оп-па, самый умный таксист! Он поехал за нами, причём задним ходом. Останавливается рядом, выбегает. говорит, поехали. Сразу до Черняевки. Вот жеж удача-то, а! Ладно, не пообедаем — времени, с другой стороны было за час дня, всё равно не успеем. Сколько? 50 000 сум. Нифига ссе думаю, сюда ехали за 20 000 сум. Ты, дядя, обнаглел. И мы начали тоговаться.
Вот эта поездка в Узбекистан и Таджикистан научила меня одной фиче: торгу. По своей природе я торговаться не люблю. Но тут прямо не получается. Если не торгуешься — начинают наглеть. Плюс, по финансам у нас не всё радужно было, и каждые сэкономленные пару (тысяч) сум могли нормально повлиять на жизнь. Так и тут — когда мы выезжали из Узбекистана, у нас было 43 000 сум. Плюс, поменяные в «дюти фри» 10 000, итого — 53 тысяч. Сторговались на 45 тысяч сум — остаток, получается, 8 000 сум. Что-нибудь взять напоследок.
Про дорогу до Ташкента мне особо нечего рассказать. Я вырубился. Конкретно — в районе Ташкентского моря. Остальные пейзажи много не интересуют, плюс, я себя чувствовал настолько в адеквате, что ничего не воспринимал. Была, правда, одна интересная картинка — типовая, штампованная узбекская застройка. Когда частные дома сплошняком идут — те самые, у которых ворота открыты бывают.
На границе с Казахстаном мы были в районе 4 часов дня. Взяли узбекского KENT-4, покурить напоследок. Ещё мальчик какой-то, дико грязной наружности рядом тусил, просил денег. А у нас их тупо не было. Вот та 20-ка долларов и осталась. И чуть-чуть в тенге — на обратный путь. Прямо в обрез — почти повезло в этом моменте. Была ещё карточка, но в Узбекистане с неё денег не снять, а до ближайшего крупного населённого пункта (Шымкента) ещё ехать и ехать.
Граница Узбекистан—Казахстан
Кто ходил через границу с Кыргызстаном, что на Кордае, лет эдак 2-3 назад помнят большие пробки на кыргызской стороне. Помните, каково это, час проходить эту долбанную границу? Когда стоишь на улице, когда давка и всё такое прочее? Так вот, по сравнению с узбекской границей — херня это всё.
Стоит толпа, человек эдак 300, может 500. Перед клеткой — «прихожей» перед границей. Это даже не коридор ещё. Задача номер один: залезть в эту «клетку». Это происходит хаотично. С одной стороны, ты хочешь побыстрее пройти этот ужас, с другой, хочешь жить и больше думаешь о том, как бы тебя не раздавили. Давят крайне агрессивно.
Но это ещё не всё. Прорвавшись через эту клетку, с чувством, будто в тебе куча поломанных костей переходишь в более-менее просторный коридор. Здесь грязно, пыльно и люди бегают. Однако, именно здесь мы решили дозаполнить частично заполненные (ещё в Душанбе) декларации. Конкретнее — вбить актуальные суммы по валютам. Заполнили, пошли дальше.
Третий круг ада представляет собой симбиоз первого и второго. Корридор, выполняющий функцию клетки. Стоишь в толпе, перед тобой ещё человек сто. В самом начале стоят вертухаи, контролируют поток. Они, к слову, на каждом этапе так стоят. На этом этапе женщин начали пропускать по выделенному коридору слева. Рассчитав логически, что женщину рядом держать бессмысленно, отправил её тем же коридором. Мы же, презренный и не уважаемый тип человека под именем «мужчина» остались стоять в душной толпе. Я думал, меня тепловой удар хватит, как минимум. Эти ублюдки мало того что стояли как кильки в бочке, они ещё и толкали поток вперёд — будто это что-то решит.
На то, чтобы попасть на саму таможню, потребовалось часа полтора. Может больше — считаю приблизительно: не до часов было. Телефон я спрятал в самом начале — в такой давке потерять свой любимый LG G4 к покупке LG G6 было бы печально.
На этой таможне досмотр куда мягче: за счёт потока. Забирают декларацию, сверяют въездную и выездную, пропускают вещи через сканер и отправляют на паспортный контроль. Сатана обитает там, где-то на паспортном контроле. Дикий бардак, всем плевать на очереди — лишь бы пролезть. Здесь ушёл ещё с часик времени.
И вот, я у казахской таможни. На которой такая же система: по очереди. Никаких деклараций и досмотров — сразу паспортный контроль. Казахстанцев там было один-два и обсчёлся. Серьёзно, тут и там были только зелёные узбекские паспорта. Вели эти субъекты себя крайне невоспитанно. Таможенник работал крайне медленно. В общем, это продолжение ада. Я же думал, сейчас буду на седьмых небесах только от того, что на своей земле стою, Родина типа. Хрен там. Стояли долго. Узбеки постоянно путали очередь.
Рядом носился ещё один узбек, которого казахстанский таможенник уличил в национализме. Типа, высказал что-то узбек соседу/-ке по очереди. Речь таможенника я слышал урывками, но там было что-то про мать узбека, ещё раз про его мать, и ещё пару раз. И всё на казахском. В итоге таможенник с теми же словами реквизировал пачпорт узбека, отдав его в ближайшее окошко с указанием «не пускать». Как я понял, разводили ситуацию деньгами — но вообще не уверен. Узбек ходил по таможне, как хозяин, отвлекая таможенника конкретно с моей очереди, что очередь вперёд не двигало. Ублюдок. Я солидарен с таможенником — насчёт матери того субъекта.
В какой-то момент мне надоело что в нашу очередь пытаются пролезть посторонние люди с зелёными паспортами. Кстати, над окошком написано «для граждан ЕАЭС», а гражданин ЕАЭС я был, на минуточку, единственный в очереди. Так вот, я построил узбеков, и дело пошло чуть быстрее. Как построил? Подходил, спрашивал, с какой он очереди. Если признавал, что с нашей — двигал в шеренгу. Более-менее ровно стояли. А ещё они русского языка практически не понимали, приходилось тоном указывать на место. Настроение-с.
Женщина бомбила в Телеграм и по телефону. Она-то прошла границу. И минут 40 ещё меня ждала. И звонила, злила. На границе вообще нельзя по телефону разговаривать. Казахстанская мобильная сеть привела с собой интернет от Теле2, а вместе с ним — кипу писем, сообщений и запросов по работе, что я упустил не будучи на оной 24 марта. Как обычно — всех предупредишь, но у всех вдруг что-то срочное случается.
В районе 7 часов вечера я вырвался из этого ада… Всё, больше ничего сказать и не могу. От границы таксисты настойчиво пытаются отвезти тебя по ближайшим направлениям. Алматы тут нет, как и денег у нас на такси до Южной столицы.
Всего 12 часов назад мы так же смотрели на Сырдарью в центре Худжанда. За один день мы ходили по Таджикистану, по Узбекистану и вот, были в Казахстане. Нужно было ещё чуть-чуть пройти: 200 тенге за такси на столько же метров платить не хотелось. Как ни странно, но ноги после утреннего кросса не болели. И есть не хотелось особо, не смотря на то, что ели последний раз чуть ли не двое суток назад. Не о том голова болела, так сказать.
До автостанции мы добирались дольше, чем планировалось. Там мы оказались в 19:40.
Зашли внутрь автовокзала, подошли к первому попавшемуся автобусу. Выяснили, что до Алматы доехать стоит 3 500 тенге с человека. Не смотря на то, что там обещал Омар 18 марта, де за 3 500 самые дорогие места, когда нам за эти же деньги предлагали места в самом хвосте, мы даже не торговались. По стечению обстоятельств, это оказались два последних места в автобусе. По тому же стечению обстоятельств, это был тот же автобус, на котором мы ехали сюда. Последнее мы выяснили уже на остановке в районе Тараза — там, где было холодно и шёл снег в ночь на 19 число.
Минут через 10 после того, как сели, мы поехали — почти сразу. Билетов здесь нет, никаких гарантий, ничего — нелегалы. Отдаёшь деньги, и поехал.
Попробовали досмотреть последнюю часть «Обители зла». Попробовали хлебцы, купленные в Душанбе — сточили пачку. Потом откинули сидения и первый раз, за последние двое суток нормально уснули. По сравнению с аэропортом в Худжанде — вообще люкс. В наушниках играл ненавязчивый лаунж, мы слушали одну музыку, через тот переходник на двоих, купленный перед поездкой на аэровокзале.
За всю поездку сделали одну остановку. Там же, в районе Тараза, где очень холодно. В этот раз было не теплее. Купили «Диззи Лимонад» — в память о предыдущей поездке в Шымкент: тогда взяли то же самое, но случайно. Мерзкое питьё, если так подумать. В прошлый раз ещё и тёплым был. Но в прошлый раз не было ничего кроме. Сейчас мы везли узбекскую минералку и купленный в «Ашане» нереально вкусный лимонад российского производства.
Потом мы снова спали. За окном мелькали степи, горы, посёлки. Ближе к Алматы моя автономная зарядка сказала «ня.пока» и оставила нас без источника питания. Зато, представьте, нам хватило этой зарядки на двое суток. В основном мне — телефон, планшет. Потом вырубился телефон — G4 вообще сам по себе долго не держит, плюс я постоянно (когда не спал) сверял координаты по GPS.
Эпилог
В 10 часов утра 26 марта мы были на Алтын-Орде. Автобус до Сайрана не идёт. Отсюда сели в 99 маршрут, доехали до «Рамстора» на Фурманова и спустились до Курмангазы уже пешком. С полгода назад мы перестали ходить в «Рамстор», потому что далеко. Теперь так не казалось. Когда мы ещё вчера дали кросс по Худжанду, а сегодня оставалось дойти пару кварталов до дома.
Зашли в обменник, поменяли те самые 20 долларов. Зашли домой, скинули сумки. Зашли в магазин, затоварились. И потекли мерные, домашние, алматинские будни. 27 марта — на работу, а там только она и быт.
Эту серию постов о поездке Ташкент-Худжанд-Душанбе я писал три недели. Когда сама поездка заняла всего неделю. Говорю же, проще каждого желающего свозить туда, показать, где и что творилось. Ей-богу. Совсем скоро планируется ещё несколько поездок — а кисти моих рук уже начинают отрицать клавиатуру моего же VAIO.
